Общество
Протозанов, Щербина и Богомяков: титаны своего времени
В истории есть имена, которые оставили неизгладимый след в развитии Ямала и всего Западно-Сибирского региона. Александр Протозанов, Борис Щербина и Геннадий Богомяков — люди-легенды. Первым серьёзным испытанием для них стало обоснование отказа от строительства Нижне-Обской ГЭС.
Время для чтения ~ 7 минут
Все трое — крепкие управленцы и хозяйственники, прошедшие Тюменский обком партии. Все трое имеют непосредственное отношение к созданию нефтегазового комплекса в Западной Сибири.
Ямал под воду?
Проект гидроэлектростанции, разработанный институтом «Гидропроект» в 1956 году, предполагал затопление около 800 населённых пунктов, включая Салехард, Лабытнанги, Мужи и Шурышкары. В придачу подверглись бы затоплению объекты рыбной и лесной промышленности, месторождения газа и нефти.
Дамбу планировали построить в нижнем течении Оби, недалеко от Салехарда. Станция должна была стать крупнейшей в мире — с годовой выработкой 56 миллиардов кВт/ч. И её важность, по мнению разработчиков, признавалась выше, чем строительство Братской ГЭС на Ангаре.
Против проекта активно возражали геологи. Геннадий Богомяков, Фарман Салманов, Юрий Эрвье и другие доказывали перспективность разработки месторождений. Их поддержали партийные функционеры Александр Протозанов и Борис Щербина.
– Эти ресурсы настолько велики, настолько ценны для народного хозяйства, что, зная и понимая встречаемые трудности, мы обязаны их преодолеть с высокой степенью экономической эффективности, — говорил Протозанов, занимавший должность второго секретаря Тюменского обкома.
Тем временем новости об открытых месторождениях углеводородов поступали с регулярной периодичностью. В 1953-м забил первый газовый фонтан в Берёзовском районе, в 1960-м открыли первое нефтяное месторождение в Западной Сибири — Шаимское. Через два года запустили первое на Ямале нефтегазоконденсатное месторождение — Тазовское, следом Новопортовское и Уренгойское.
Когда в зонах предполагаемого затопления открыли уже более двадцати месторождений, в истории со строительством ГЭС поставили точку.
Первопроходцы — авантюристы?
Сначала мало кто верил в перспективность прогнозных запасов углеводородов. Западная Сибирь была terra incognita. Первопроходцев считали авантюристами. В верхах витал скепсис, хватало и ведомственных барьеров.
Переломить взгляд на регион помогла позиция наших героев. В 1962 году Борис Щербина, уже год он был первым секретарём Тюменского обкома КПСС, добился принятия кардинального правительственного решения по усилению геологоразведочных работ. На буровые начали поставлять специализированный транспорт, а на заводах выпускать современное буровое оборудование.
– Некоторые говорят, что осваивать новый район дорого, много трудностей. Но ведь тут не страх тайги и болот должен определять отношение к проблеме, а экономика, — отмечал Борис Евдокимович.
Об изменениях в переоснащении поисковых экспедиций вспоминал и Геннадий Богомяков. В 1973 году он сменил на должности Щербину.
– В соответствии с этим постановлением было осуществлено коренное переоснащение поисковых экспедиций, буровых предприятий. Было выделено большое количество вездеходной техники, взятой у военных, началось широкое применение вертолётов. Результат не замедлил сказаться, — отмечал он.
В 1963 году Совет министров СССР издал постановление о добыче нефти и газа в Западной Сибири. Так началась невиданная ранее эпопея промышленного освоения территории.
Геннадий Павлович стоял и у истоков Западно-Сибирского научно-исследовательского геологоразведочного нефтяного института (ЗапСибНИГНИ), который называют основоположником геологической науки в Тюменской области. Здесь не только занимались подготовкой кадров, но и вели серьёзные научно-исследовательские разработки и проекты нефтегазовой отрасли.
Пути-дороги...
Борис Щербина с постоянным упорством призывал власти к ускоренному освоению Севера, в частности ямальских месторождений. Сложность заключалась не только в климатических условиях. Территория округа была малонаселённой, со слабой транспортной инфраструктурой.
Понимая важность дорог, Борис Евдокимович выступал за возобновление строительства железной дороги Салехард — Игарка, законсервированной в 1953 году. И став министром строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР, он принял решение о восстановлении участка от Надыма до Уренгоя, а в 1983-м руководил строительством газопровода «Уренгой — Помары — Ужгород».
Масштаб преобразований был впечатляющим. Для обустройства месторождений, городов и дорог требовались люди. Именно при Щербине началось формирование комсомольско-молодёжных бригад, управлений и промыслов. Ребята ехали со всех концов страны. Очень активно такие стройки развивались в Надыме, Новом Уренгое и Ноябрьске. Так, для пробивки железнодорожной трассы из Сургута до Нового Уренгоя было задействовано 25 тысяч студентов!
Наконец 20 мая 1978 года, раньше намеченных сроков, впервые южную границу Ямало-Ненецкого автономного округа пересёк поезд. С прокладкой дороги появился «Ноябрьскнефтегаз» — градообразующее предприятие самого южного ямальского города.
Большую работу руководители области вели и по развитию гражданской авиации. В 1970-х годах профильное министерство приняло решение об увеличении числа самолётов Ан-22 («Антей»), Ан-12 и вертолётов Ми-8 для перевозки тяжеловесных грузов и пассажиров в районы Севера. Росла и маршрутная сеть. Из Арктического региона, помимо Свердловска, Омска, Тюмени и Москвы, можно было улететь в Грозный, Донецк, Киев, Ленинград, Одессу, Симферополь, Харьков и другие города. Использовались самолёты Ан-24, Ту-134 и Як-40.
С каждым годом регион развивался, и в этом была немалая заслуга людей, стоявших у руля. За короткие сроки они смогли построить гигантский топливно-энергетический комплекс в Западной Сибири. И в мире нет этому аналогов.
Текст: Виталий Затлер
Журнал «Ямальский меридиан», №6, 2024 г.
Авторы
«Ямальский меридиан»
Темы
История Ямала