Общество
Новость столетней давности, которую мы никак не можем осознать
В субботу, 4 марта 1917 года – век назад, день в день все газеты России напечатали документ под названием «Манифест об отречении государя императора Николая II и о сложении с себя верховной власти». В этом и последовавших затем событиях «великого и страшного» семнадцатого года наша страна не разобралась по сей день. Не определилась с оценкой, не осмыслила и не пришла к единому мнению об их значении для каждого из нас. Психологи используют в таких случаях термин «неотработанный опыт»…
Нет, конечно, издано множество книг, повествующих о безумии и хаосе, охватившем тогда страну, опубликованы воспоминания участников, расследования историков. Но всё это словно не касается подавляющего большинства соотечественников. Необъяснимо равнодушие общества к теме.
Мы (а когда я говорю «мы», имею в виду среднестатистического ямальца, которому 35–40 лет, чье детство пришлось на поздний Советский Союз) успели стать пионерами и комсомольцами, впитать в себя романтику и чистоту Мальчиша-Кибальчиша, «Неуловимых мстителей» и Павки Корчагина. Нашими игрушками были революционные матросы и красные конники. Мы были плоть от плоти советской системы, и большинство искренне гордились красным галстуком и ненавидели «проклятых буржуинов».
Потом развалилась страна, которая нас воспитала. Вместо заветов Ильича мы услышали другие лозунги, многое про те заветы поняли… Да и про самого Ильича немало нового узнали... Началась другая жизнь. Демократия... Выборы... Макдоналдсы, доллары и культ поклонения Западу. Сейчас мы снова на своем особом пути. С Западом охлаждение и даже противостояние, не по пути… Но кто же мы сами и каков наш путь?
Когда я вижу фотографию, сделанную на днях на фестивале патриотической песни в Ноябрьске (см. стр. 3 сегодняшнего номера), где на сцене девочки одеты в комиссарские кожанки и красные косынки, а мальчик в шинели и буденовке с яростным лицом машет красным флагом, – я вновь убеждаюсь, что мы так и не осознали – кто мы? Мы наследники большевиков? Тогда почему не голосуем за Зюганова? Монархисты? Тогда почему живущие ныне представители дома Романовых вызывают у большинства ощущение буффонады?
Фильм «Адмирал» с благородным и трагическим Хабенским в роли Колчака добавил еще одну краску в то вялотекущее раздвоение, а то и растроение сознания, что царит в обществе. Мы не знаем, кто мы, на чьей мы стороне. Мы не хотим даже думать о том, что случилось. Мы не готовы к ревизии собственной истории, к осознанию произошедшей с Россией трагедии и своей – сейчас будет совсем неожиданно – ОТВЕТСТВЕННОСТИ по этому поводу.
Массовое знание и понимание родной истории не простирается дальше Великой Отечественной, где всё просто, однозначно и легко. На нас вероломно напал страшный враг, который хотел истребить нас, и деды наши ценой страшных потерь сломали этому врагу хребет. И это общая наша победа и гордость. «Нет в России семьи такой...» Поэтому Бессмертный полк, патриотизм и абсолютная ясность.
А что с 1917-м? С двумя революциями? С отречением царя, которое многие историки и юристы считают незаконным, совершенным под давлением. Как быть с дневниковой запиской, сделанной в те дни Николаем: «Кругом предательство, трусость и обман»… Ведь семья, находившаяся в те черные дни в Царском Селе, была фактически в заложниках у обезумевшего революционного Петрограда...
Как быть с большевистским переворотом, который они потом назвали Великой Октябрьской социалистической революцией? С разгоном Учредительного собрания? С Брест-Литовским миром, который есть прямое предательство России?
А что с еще более страшным, как писал Михаил Афанасьевич, тысяча девятьсот восемнадцатым? С Гражданской войной, когда брат на брата? С убийством Николая II и всей его семьи? Убийством, которое многие и не без оснований называют ритуальным... Я не буду вдаваться здесь в детали, но два обстоятельства не упомянуть не могу.
Первое. 14 марта 1613 года в Ипатьевском монастыре был совершен торжественный обряд призвания на царство Михаила Романова, положивший конец Смутному времени. С этого момента в России стала править царская династия Романовых. Закончилось всё расстрелом царской семьи в Ипатьевском же доме – доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге.
Второе. 17 июля 1174 года был убит князь Андрей Боголюбский, первым провозгласивший идею православия и самодержавия основой государственности Руси. Убийство последнего российского православного царя, находившегося в плену больше года, также произошло 17 июля...
Странные совпадения, правда? Совпадения, которые больше кажутся тщательно выстроенным сценарием… Заинтересовавшиеся могут в свободном доступе почитать о знаках и кодах, обнаруженных следователями в комнате, где произошло убийство.
В то время как большая часть общества абсолютно не интересуется данной темой, есть люди, имеющие особый взгляд на эту трагедию. Узнать об этом стоит каждому. Теория эта мистическая, и многие, вероятно, пожмут плечами, а то и покрутят пальцем у виска, узнав о ней. Тем не менее...
Мало кто знает, что в Екатеринбурге, в Храме-на-Крови, построенном на месте снесенного в советские годы дома Ипатьева, ежедневно читается покаянная молитва, в которой священнослужители просят прощения за убийство царской семьи. Почему? Ведь не они ж убийцы?
Не они. Но они и мы с вами – прямые наследники тех, кто присягал дому Романовых на верность, когда первый из них восходил на престол. Присягал весь русский народ. Текст присяги рассылался по всей Руси, по всем храмам и церквушкам, и все прихожане в больших городах и малых селах во время службы становились на колени и клялись в верности династии Романовых. Спустя триста лет при попустительстве большинства народа и при одобрении его части последний царь династии был принужден отречься от престола, а впоследствии убит... Без суда. С женой, четырьмя дочерьми и сыном. Расстреляны и исколоты штыками. Тела сожжены...
Не следует забывать, что Николай Второй был не только главой государства, но и главой православия, и, убив его, большевики начали борьбу с верой. Гонения и убийства священников, закрытые и оскверненные храмы, превращенные в овощехранилища и клубы, массовая антирелигиозная пропаганда…
Подвох в том, что, борясь с православием, большевики фактически подменили одну религию другой. Веру во второе пришествие заменили верой в грядущее построение коммунизма. Поклонение Христу заменили культом Ленина-Сталина. Крещение – многоступенчатой инициацией, то есть церемониями вступления сначала в октябрята, потом в пионеры, комсомольцы и коммунисты. Нательный крест – октябрятской звездочкой и партбилетом…
Так вот есть люди, которые убеждены, что многочисленные беды, обрушившиеся на Россию в XX веке, – это кара народу за клятвопреступничество и вероотступничество. Братоубийственная Гражданская война, утрата огромных территорий, голодомор, немыслимое, несопоставимое ни с одной страной-участницей Второй мировой количество погибших…
Эта последняя самая страшная, самая кровавая кара в 27 миллионов погибших пала как раз на детей тех, кто клятвопреступником и являлся, на последующее поколение – рожденных сразу после революции и Гражданской войны...
Много мистики в этой теории. Много спорных и, на взгляд рационалиста, безумных выводов и предположений. Но они существуют, и о них знают мало, и говорить и думать о них не принято. А между тем я уверен, что осмысление событий вековой давности и покаяние нашему народу необходимо. Массовое, коллективное...
Как это сделали испанцы по итогам своей гражданской войны, как это сделали немцы, где комплекс вины за чудовищные преступления отцов и дедов не изжит до сих пор. А мы пока так далеки от самоанализа и выводов... У нас пока в каждом городе на центральных площадях стоят памятники Ленину и нет памятников убитому им Николаю II... У нас стоят памятники Фрунзе, Чапаеву, Свердлову, но нет памятников Деникину, Дроздовскому, Каппелю…
Да что там памятники! На днях в одном официальном документе, разосланном из Москвы в администрации всех субъектов Российской Федерации, обратил внимание на адресный лист рассылки. И взгляд зацепился за эти самые адреса... Из 85 правительств в регионах пятьдесят располагаются на улицах и площадях, названиями так или иначе связанными с большевистской идеологией. Одних имени Ленина – двадцать две (а это именно что перебор!) да пять Советских, добавьте сюда Карлов Марксов, Кировых, Дзержинских и прочих мировых и местных вождей. И только одно правительство расположено на улице Свободы – в Северной, кстати, Осетии…
В какой стране мы по факту живем? Кто у нас лежит на главной Красной площади страны? Кто до сих пор чемпион по количеству памятников и названных в честь него улиц? По каким адресам работают люди, руководящие областями и республиками? Кто мы? Кем мы хотим быть? Наследниками Шарикова? Швондера? Или профессора Преображенского?
Я не знаю… У меня нет рецептов и нет ответов. Я не монархист и не призываю восстановить правление Романовых. Я просто размышляю об этом. И когда две недели назад в Екатеринбурге, стоя в Храме-на-Крови, возведенном на месте снесенного дома Ипатьева, я склонил голову и попросил прощения за грех, лежащий на мне и моем народе, думаю, что сделал самое малое из того, что должен.
Чего я хочу? Я хочу, чтоб и вы думали об этом в год столетия с самых страшных и трагических событий в русской истории. Я хочу начать этот разговор на страницах газеты. Пусть в нем будут разные мнения. Лишь бы это не переросло в ожесточенную какофонию, возникающую по любому поводу в соцсетях, когда кажется, что безумие и злоба вековой давности снова возвращаются в наше общество…
Давайте говорить. Давайте обсуждать. У нас за спиной – неосмысленная, непроговоренная трагедия и боль. Общая. Одна на всех. Один из тех узлов, которые и делают нас одним народом. Чего-то очень важного не случится с нами, если мы не станем это обсуждать.
Мы – прямые потомки тех, кто присягал, кто предавал, кто боролся с предателями, кто верил и умирал за свои убеждения. Кто за свои убеждения убивал... Нам надо хотя бы попробовать разобраться. Понять, что мы чувствуем... Что думаем и как нам быть со всем этим... С советскими улицами, с памятниками Ленину. Со своим пионерским детством и комсомольской юностью. Их-то не снесешь и не переименуешь... Они были честными, настоящими и счастливыми...
Мне одному не разобраться, и я приглашаю всех, кто об этом думает, кому есть что сказать, к этому разговору. Сегодня, с этих моих сумбурных размышлений мы начинаем цикл публикаций, посвященных столетию русской революции. Начало приурочили ко дню отречения царя, завершить планируем к 7 ноября. У нас есть время поговорить… Может, до чего-нибудь договоримся? Что-то поймем о самих себе?
К размышлению
Николай II в 1898 выдвинул идею о создании международной системы, способной воспрепятствовать возникновению войн. Он обратился к главам государств с предложением о созыве Первой конференции мира. В 1899 году она состоялась при участии 26 государств. Так что идея Лиги Наций (ООН) и Гаагского международного суда принадлежат последнему русскому императору.
Авторы
Алексей Снегирёв
Журналист
Темы